Ровно пять лет прошло с тех пор, как Совет прессы народный адвокат по защите прав ребенка Майя Бэнэреску обратились к политикам и CМИ с призывом воздержаться от политической пропаганды с использованием образа нуждающихся семей и детей. Тогда мы «любовались» в Facebook, как министр здравоохранения расчесывала волосы чужой девочке, которой она привезла пасхальный подарок, или как депутат-спортсмен принес ребенку резиновые сапоги гораздо большего размера и сфотографировал его, чтобы похвастаться «благотворительностью».
Правда, сейчас мы практически не встречаем ни в сетях, ни в СМИ изображений «милосердных» политиков, которые приносят подарки бедным семьям и не забывают с ними сфотографироваться. Это наверняка еще и потому, что те, кто делал это раньше, исчезли из сегодняшней политики или уже недостаточно богаты, чтобы что-то дарить, а также потому, что некоторые порталы, которые публиковали подобные репортажи, были заблокированы как пропагандистские. Однако само явление не исчезло.
Фотографии с получающими помощь нуждающимися семьями и детьми перекочевали на страницы общественных организаций, часть из которых тесно связаны с политиками. Недавно я с удивлением обнаружила, что в Гагаузии, кажется, не знакомы с понятием прав ребенка.
Страница благотворительного движения одного из действующих кандидатов на должность руководителя Гагаузии пестрит фотографиями, на которых волонтеры, в форме с символикой фонда, дарят подарки детям или взрослым в условиях, которые трудно назвать приличными: на некоторых снимках можно увидеть потрескавшиеся стены домов, обвалившуюся штукатурку, на других – дети или взрослые «пойманы» с грустными лицами, не выказывающими особого желания фотографироваться. Независимо от того, перенимаются такие фото средствами массовой информации или нет, после публикации в Интернете они остаются там и будут доступны для просмотра в любое время, в том числе, когда эти семьи улучшат свое финансовое положение, а дети вырастут и возможно больше не захотят видеть себя на фото, напоминающем о трудностях их детства.
Так или иначе, правила хорошего тона предполагают, что нельзя фотографировать человека с целью воспользоваться его уязвимостью. Именно это делает фонд из Гагаузии, размещая на переднем плане пакеты помощи со знаками отличия фонда, которые в последнее время также являются знаками отличия кандидата, используя несчастье некоторых людей, чтобы продемонстрировать свой альтруизм и таким образом завоевать симпатию избирателей.
АТО Гагаузия сейчас находится в предвыборной кампании, и мы не можем исключать, что подобные фотографии, отражающие, по мнению некоторых, способность некоторых кандидатов делать добро, также могут появиться в СМИ, поэтому необходимо напомнить и журналистам, и организациям, которые считают, что совершают благотворительные жесты, что по крайней мере один закон защищает детей от такого воздействия. В случае с журналистами также существуют деонтологические обязательства.
Так, Закон о защите детей от негативного влияния информации запрещает публикацию фотографий или видеоизображений детей в контексте негативных социальных явлений, позволяющих идентифицировать их личность, а также распространение иных сведений, которые унижают достоинство идентифицируемого ребенка и/или нарушает его высшие интересы.
Деонтологический кодекс журналиста предусматривает еще больше положений, защищающих уязвимых людей, в том числе детей, от действий средств массовой информации, которые могут причинить им вред. «Журналист с особой осторожностью относится к собранной информации о несовершеннолетних, каждый раз удостоверяясь в том, что опубликование такой информации не приведет к негативным последствиям (чувство страха, душевные муки и др.)» и «Журналист не использует уязвимое положение людей и их неосведомленность о своих правах и свободах, не побуждает их прибегать к унизительным действиям, ущемляющим человеческое достоинство». Это два положения кодекса, которые возлагают на журналистов ответственность и фактически учат их тому, как действовать в деликатных ситуациях.
Конечно, нас могут уверять в том, что фотографии сделаны с согласия родителей или лиц, на попечении которых находятся дети. Допустим, но можно задать себе контрольный вопрос: сколько из фигурирующих на снимках – взрослых или детей – стали бы фотографироваться просто так, не с подачи «благодетелей», и выкладывать их в сети? У нас действительно нет таких примеров. Люди соглашаются фотографироваться с подарками в руках, потому что стесняются отказать тем, кто якобы делает им добро.
Еще один контрольный вопрос: хотел бы даритель, чтобы его семья или родственники были представлены таким образом? И, наконец, как соотносятся такие случаи с соблюдением наивысшего интереса ребенка, то есть интереса обеспечения удовлетворительных условий для роста и гармоничного развития ребенка с учетом индивидуальных особенностей его личности и конкретного положения, в котором он находится? Выставление на всеобщее обозрение изображений семьи в состоянии нужды не способствует гармоничному развитию ребенка, а, напротив, может подвергнуть его стигматизации или дискриминации.
Чтобы показать миру, что вы делаете добро, необязательно фотографироваться с бенефициарами. В век, когда без картинки довольно сложно привлечь внимание, фотографии нельзя исключать, но из них следует убрать детей. Есть много других способов проиллюстрировать акт благотворительности: фотографировать, например, дорогу, груз, посылки и реже людей, которые их получают. Дайте им свободу выбора фотографироваться или нет с подарком, не ломая их сопротивление под давлением доброго дела.
