В апреле я наткнулся на развлекательное шоу на канале TV6, заявленная цель которого – помочь людям в трудных ситуациях. Она называется «Oameni pentru oameni» и финансируется Благотворительным фондом Мирона Шора. Вкратце, он передает истории, как правило, женщин, воспитывающих своих детей в одиночку, живущих в трудных условиях и нуждающихся в помощи. В конце шоу им дарят то, что на самом деле не решает их проблем – микроволновую печь, электроплиту, стиральную машину-полуавтомат и т.д., которые являются совершенно дешевыми по сравнению с унижениями, которым их подвергают съемочные группы.
Например, в программе от 8 апреля команда отправилась в село Иванча, Оргеевского района, чтобы поведать историю матери, страдающей алкогольной зависимостью, которая оставляла своих детей на попечение своей матери, то есть бабушки, а та, в свою очередь, едва справлялась с ситуацией. Мать детей (37-летняя женщина), как говорят, алкоголичка, жертва торговли людьми и не интересуется судьбой детей. Женщина изображена как отрицающая свою невиновность, очевидно, в состоянии алкогольного опьянения.
Через две передачи команда возвращается в Иванча, чтобы привезти семье и снимать, конечно же, электроплиту и микроволновку, а детям – рюкзак, мяч и игрушечную машинку.
«Всю жизнь они мечтали о микроволновой печи, но никогда не имели достаточно денег, чтобы купить ее. Именно поэтому команда «Oameni pentru Oameni» исполнила их большое желание», – сообщает ведущая, которая также спрашивает: «Вы радуетесь подаркам?». «Большое спасибо за эти подарки, моя мама не может купить нам что-то подобное», – отвечает один из детей. Говорят, также, что после окончания передачи мать детей остается дома и заботится о них, не бросает их.
Итак, конец истории: семья была унижена на глазах у всей страны, чтобы получить какие-то вещи, которые могли быть незаметно предложены благотворительным фондом Мирона Шора или какой-либо другой благотворительной организацией. Справедливости ради – даже если бы им подарили более дорогие подарки, все равно нет оправдания тому, чтобы снимать всю семью в унизительных положениях и выставлять на всеобщее порицание женщину, которая, по сути, сама является жертвой насилия (например, торговли людьми).
Указывать сейчас на то, что деонтология предусматривает, что такие случаи могут появляться в средствах массовой информации только в том случае, если общественные интересы превалируют, мне кажется бессмысленным жестом, поскольку в передаче есть явные признаки того, что целью было получить наиболее душераздирающую и, следовательно, «продаваемую» историю, без какой-либо большой заботы об этике или уважении наилучших интересов ребенка.
Это разоблачение тем более непонятно, что в нем нет никакой видимой законной цели: съемка велась не с целью сбора средств, не с целью выяснения правды (что присуще работе журналиста) или обсуждения вопроса, представляющего общественный интерес.
Из любопытства я просмотрела несколько других выпусков передачи и поняла, что такое нельзя допускать в нашем медиапространстве, поэтому я надеюсь на соответствующую реакцию Совета по телевидению и радио, который уполномочен контролировать и, в случае неправомерных действий, наказывать телеканалы. Большинство героев – жертвы насилия: матери (реже – отцы), которые ранее подвергались жестокому обращению, торговле людьми, насилию, пристрастились к определенным порокам, а теперь бросают своих детей, поддавшись трудностям, – и подход журналистов заключается в том, чтобы позлорадствовать над тем, что считается сочными деталями истории, а не освещать реакцию государства, соответствующие службы, существующие решения.
Где и когда наша пресса научилась получать удовольствие от злорадства по поводу человеческих страданий, несчастий, лишений, отчаяния? И с каких пор это считается журналистикой?
Ответ заключается в том, что коммерческие каналы начали это делать, как только они стали появляться в Республике Молдова после обретения независимости. Согласна. В целом, средства массовой информации в Молдове постепенно эмансипировались, в том смысле, что они научились некоторым вещам на ходу, иногда бросаясь из одной крайности в другую. После отрезвляющих текстов советской прессы нас учили, что важны не речи в галстуке, а истории простых людей, их подлинность, поэтому «веселье» простых людей, смешные положения и ляпы политиков с трибун стали большими хитами на телевидении. Если он возвращался в редакцию со съемками пьяных водителей или других «персонажей», выставляющих себя на посмешище, у репортера был повод для гордости, и его даже поощряло начальство. В то время никто не думал, что на кону не стоит общественный интерес или что человек, которого снимали, имеет право на частную жизнь и достоинство.
Но, к счастью, такие дни прошли. По крайней мере, я так думала. Те телеканалы, которые раньше искали рыдания на похоронах, драки и плевки в случае конфликтов, сошли с дистанции, и теперь они этого не делают. Все более цивилизованным становится решение проблем или других ситуаций в личной жизни. Это также связано с тем, что в последние годы вопрос этики рассматривается гораздо более остро, чем раньше. Теперь у журналистов есть еще больше ресурсов для изучения, понимания и сравнения того, что можно снимать и показывать, а что нет. За это время появились законы, защищающие неприкосновенность частной жизни и права детей. Кодекс аудиовизуальных медиауслуг содержит четкие и ясные положения в этом отношении. В Кодексе деонтологии были внесены изменения и нюансы, чтобы сделать его более простым и понятным для журналистов. Одним словом, не учатся только те, кто не хочет учиться. Как получается, что в этих условиях продолжают появляться низкокачественные программы, попирающие всякое уважение к человеческому достоинству?
Журналисты по определению обязаны уважать человеческое достоинство. В переводе это означает, что примар села Иванча, который дал интервью по делу этой женщины, и женщина, которая в настоящее время находится в унизительном положении, также обладают человеческим достоинством. Это означает, что ни один из них не должен сниматься без разрешения, ни о ком из них не должна разглашаться порочащая информация, если только в этом нет серьезного общественного интереса. Дети этой женщины также имеют человеческое достоинство, поскольку они растут с этой программой, в которой об их матери говорят ужасные вещи, и, возможно, не захотят смотреть этот «журналистский продукт», когда вырастут.
«Журналисты не должны пользоваться уязвимостью людей и незнанием их прав и свобод, а также не должны побуждать их прибегать к унизительным действиям, нарушающим человеческое достоинство», – говорится в Кодексе деонтологии журналистов Республики Молдова. На самом деле, во всем мире к людям, имеющим пороки или уязвимым в других отношениях, пресса относится с большой осторожностью.
«Журналисты должны уважать частную жизнь людей. Он/она будет уважать достоинство людей, цитируемых или фигурирующих в материале, и информировать их о том, что их комментарии и документы предназначены для публикации. Он/она будет проявлять особую осмотрительность по отношению к уязвимым людям, у которых он/она берет интервью», – говорится в документе об нормах деонтологии Международной федерации журналистов, организации, основанной на членстве и базирующейся в Брюсселе.
В случае с передачей телеканала TV6 имели место серьезные нарушения Кодекса аудиовизуальных медиауслуг и Регламента аудиовизуального контента. Пункт 27 Регламента гласит: «В ситуациях человеческих страданий, стихийных бедствий, аварий или актов насилия необходимо уважать образ и достоинство людей, находящихся в таких ситуациях». Также были нарушены практически все положения главы V, посвященной защите детей в аудиовизуальной продукции. Один из пунктов (№ 112) особо подчеркивает, что родителям, родственникам, законным представителям, адвокатам и другим лицам, ответственным за воспитание и уход за детьми, запрещается использовать и подвергать их опасности с целью получения для них каких-либо преимуществ или влияния на решения государственных органов.
Я с профессиональным интересом смотрю репортажи об уязвимых людях на зарубежных телеканалах, имеющих традиции и репутацию в журналистике. Последний из них, который я посмотрела, о детях в Перу, осиротевших в результате COVID-19 одного или обоих родителей, снят командой телеканала France 24 TV. Две вдовы рассказывают о том, что остались в нищете, без денег, без дома, без мужа и детей, которых нужно содержать, они плачут, но почему-то просмотр вызывает уважение к ним, а не жалость или отвращение, как некоторые наши журналистские материалы. Вот что значит уважать уязвимого человека, о котором вы пишете, и это видно в материале. Это значит не использовать их уязвимость и не насмехаться над ними. Это своего рода элегантность ремесла, которая проявляется в готовом медиа-продукте и включает в себя здравый смысл, журналистское чутье, деонтологию и сочувствие.
Человек в трудной ситуации – это тема не для развлекательных программ, а для тех, которые занимаются такими вопросами, как права человека, качество социальных услуг, эффективность механизмов вмешательства. Сколько журналистов, снимающих историю с острыми ингредиентами, подобную истории из села Иванча, будут так же хорошо владеть профессиональными медиа-подходами – анализировать причины, документировать реакцию государства на бедственное положение семьи, консультироваться с экспертами по поводу решения, кроме плиты и духовки, конечно? Если у вас что-то получается, самое время продемонстрировать это. Если нет, оставьте людей в покое, не издевайтесь над их страданиями, выставляя напоказ их детей и давая им пустые надежды. Незаметно уведомите службы вмешательства и не выставляйте себя великими благодетелями, когда на самом деле вы только наносите вред этим семьям.
Виорика Захария,
Председатель Совета прессы
Создание этой статьи стало возможным благодаря щедрой поддержке американского и британского народа посредством Агентства США по международному развитию (USAID) и Великобритании. За содержание данного материала отвечает Центр независимой журналистики, и оно не обязательно отражает точку зрения Великобритании, USAID или правительства США.
